Ипанов Яков Дмитриевич/Из книги Чуприянова В.И. Чермозский завод. Факты, моменты и события (1761-1956)

Подобрал И.Л. Лазарев и нового управляющего — Якова Дмитриевича Ипанова, из старообрядцев. Несмотря на свою молодость, это был умный деловой человек, прекрасный исполнитель и инициативный администратор. Ему Лазарев фактически полностью доверил своё имение, а сам занялся коммерцией и изысканием дополнительных средств для оживления деятельности прикамских заводов.

Правда, Н.Н. Новокрещенных в книге «Постройка Кизеловского завода И.Л. Лазарева» пишет о том, что «прошлое Ипанова неизвестно, но, кажется, было небезупречно, так как Лазарев частенько напоминал Ипанову об этом». Надо сказать, что Лазарев приобрел Ипанова как крепостного — от Строгановых — за рекрутскую квитанцию, чем спас его от рекрутчины. Ипанов оправдал оказанное ему доверие.

Он завершил незаконченное строительство и модернизацию Чёрмозского и Хохловского заводов и построил Кизеловский и Полазнинский заводы, пущенные в 1789 и 1798 годах. У Ипанова было еще несколько отличительных черт, кроме перечисленных выше. Не выделяясь особо среди служителей заводов и рудников, он подбирал себе дельных и знающих дело помощников из этой среды. В отношениях же с мастеровыми Ипанов был строг, но в рамках закона. Не допускал нарушений дисциплины, но редко прибегал к штрафам и розгам. Заботился о заводских людях. Так, в Чёрмозе он запретил возводить дома под горой, где, по его мнению, «место для жилья нездоровое». Строительство жилых домов разрешал только на Горе и за рекой Якинкой.

При Ипанове на Чёрмозском заводе появился резной стан. 12 ноября 1781 года в Чёрмозе пустили новую (вторую) домну. Старую домну Ипанов ломать не разрешил, считая, что при появлении возможности «достать побольше руды» её можно будет использовать для дополнительной выплавки металла. Однако вскоре старую домну пришлось все-таки разобрать, так как надежды на дополнительное поступление руды в Чёрмоз не оправдались. К тому же казна наложила на Лазарева штраф в 30 тысяч рублей за неиспользование имеющихся производственных мощностей из расчёта пошлины за чугун, который можно было бы выплавить за время простоя домны.

Не успокоившись на достигнутом, 23 августа 1782 года Ипанов запустил на Чёрмозском заводе первый листокатальный стан для прокатки листового железа. Активная деятельность Ипанова привела к тому, что в 1783 году на Чёрмозском заводе работало двенадцать кричных молотов. Медеплавильное же производство пришлось закрыть полностью и окончательно.

Еким Лазарев, проявляя заботу о личном спокойствии и благополучии, не стал особо вникать в положение дел. К тому же он не обладал предприимчивостью и энергичностью своего брата. На первых порах он прежде всего написал управляющему Ипанову о том, что «вверяет ему всё дело и, если Ипанов поведёт его сносно», он отпустит его на волю (Ипанов к тому времени по-прежнему оставался крепостным Лазаревых) через шесть лет, тем более, что И.Л. Лазарев перед своей кончиной простил тому все неприятности и зло за последние годы его управления имением и предписал через два года после своей смерти отпустить на волю и двух сыновей Ипанова.

После получения предписания от нового владельца Пермским имением Ипанов написал Е. Лазареву, что «он был и остается преданным слугою и в воле по старости лет уже не нуждается». Что же касается службы, то, по словам Якова Дмитриевича, «он выжатый как лимон, без сил, без энергии, вдобавок больной человек и едва ли принесет ту пользу, какую мог принести раньше и какую от него ожидают...». Своё письмо новому хозяину Ипанов закончил самокритично: «...Обещают вольную в 60 лет. Тут не о вольной думать надо, а о гробе и погребальных одеждах, нежели о милостях».

Все же следует сказать, что свое слово Еким Лазарев сдержал. Оба сына Ипанова получили вольную 23 января 1803 года. Их отец обрел свободу 3 февраля 1808 года, за пять месяцев до своей смерти.

Со смертью Ипанова окончилась жизнь и всего его семейства. Дети Ипанова умерли. Правда, лет через двадцать после смерти Якова Дмитриевича обратилась за помощью к Лазареву жена его приёмного сына. И помощь эту получила: заводовладелец за заслуги свёкра положил ей пожизненный пенсион — один пуд муки в месяц.