Командиру Отдельного Кавказского корпуса, господину ген. от инф., генерал-адъютанту и кавалеру, графу Паскевичу-Эриванскому

Командиру Отдельного Кавказского Корпуса, Господину Генералу от Инфантерии, Генерал-Адъютанту и Кавалеру, Графу Паскевичу-Эриванскому, о действиях заведывающего переселением Христиан в пределах России, Полковника Лазарева
Архив:	Собрание актов, относящихся к обозрению истории армянского народа
Фонд:	Т. 2
Страницы (листы):	С. 166-182
Дата документа:	24.12.1829

Содержание дела

ОТЧЕТ

В 1827 году, среди блистательных побед войск отдельнаго Кавказскаго Корпуса, Ваше Сиятельство видели преданость народа Армянскаго, принимавшаго участие в успехах Российскаго оружия. Отправляя должность Коменданта города Таврвза, я занимался, по воле Вашем, преуготовлением к переселению сего народа. Как единоверец, ими уважаемый, я передавал часто Вашему Сиятельству чувства благогавения Армян к священному имени Великаго МОНАРХА России, утверждающаго благоденствие их соплеменников.

По заключении Вами достославнаго для России мира с Персиею, в 1828 году, Ваше Сиятельство удостоили меня быть исполнителемъ одного из полезных для Отечества предначертаний Ваших:— переселения Христиан из владений Персидских в новоприобретенныя Россиею провинции — Нахичеванскую и Эриванскую, ныне благостию МОНАРХА наименованныя Армянскою областию.

После порабощения, тяготевшаго над Армянами и их церковию слишком четыре века, сделат первый твердый шаг к соединению сего народа под защиту могущественной России и ея кротких и мудрых законов — есть начало дела великаго! Оно принадлежит Вам. — Мне же, как Русскому Офицеру, удостоившемуся от Вашего Сиятельства столь лестнаго поручения, дѣлаетъ честь отличную — и, как Армянину, совершенное счастие. С перваго раза дело сие как мне, так и многим казалось не затруднительным, тем более, что еще до заключении мира с Персиею, некоторые из Армян и Несториан сами приходили к Вашему Сиятельству с просьбами о переселении их в Российския области. Но в последствии, когда им надобно было разставаться с домами и могилами трудолюбивых своих предков, оставив их им в наследство пространныя и плодоносныя поля; когда пришлось бросать многолетния заведения со всеми и к выгодами к жизни сельской, и настоящее верное променять на будущее неизвестное, тогда первые Несториане хотели, чтобы им тотчас было заплачено за все оставляемое ими хозяйство, а потом и Армяне также просили, чтоб и им на первоначальныя заведения по крайней мере дана была хотя третья часть того, чего стоит им недвижимое имение.

Не смотря на все сии препятствия, более 8 тысяч семейств Армянских было переведено мною на землю Русскую во вновь приобретенную Армянскую область. — Из многочисленных Несториан, обитающих в Аддербиджане, я с особеиным трудом успел только выселить около ста семейств, хотя употреблял непрестанныя усилия для убеждения их и предлагал больше денежнаго вспоможения; притом переселил двух Несторианских Меликов, Сархота и Алаверди, имевших влияние на народ, дав им значительное вспоможение; но Несториане решительно объявили, что пока Русское правительство не заплатит им за оставляемую недвижимость, они не тронутся с места.

Преодолениемъ всех упомянутых препятствий и скорым успехом переселения обязан я доверенности Армян к Фамилии предков моих и ревностному усердию Гг. Штаб и Обер-Офицеров, находившихся при мне и с точностию выполнявших все мои приказания, о коих вменяю себе в обязанность упомянуть в конце сего отчета.

1828 года Февраля 26 числа я получил инструкцию Вашего Сиятельства о переселении Армян и других Христиан, обитающих в Аддербиджане, в области: Эриванскую, Нахичеванскую и Карабахскую.

Следуя оной, я немедленно сделалъ выбор Гг. Штаб и Обер-Офицеров, который и утвержден Вашим Сиятельством.

Тогда же из ассигнованных Вами для вспоможения переселенцам шестнадцати тысяч червонцев в непродолжительном времени получил я восемь тысяч и приступил к исполнению сделаннаго мне поручения.

41 Егерскаго полка Подполковник, Князь Меликов, должен был заняться переселением Армян деревни Узумчи и окрестных селений, Грузинскаго Гренадерскаго полка Подполковника, Князя Аргутинскаго-Долгорукова, оставил я в Тавризе заведывать переселением Армян города и деревень. Ему в помощь прикомандированы Офицеры и выданы для вспоможения суммы.

Я же с другими Офицерами отправился 29 числа Февраля в Ханство Марагинское и прибыл 4 Марта в город Марату.

Во все продолжение действий моих находились при мне разные Персидские и Английские агенты.

Переселение производилось следующим образом:

Я старался увериться в искреннем расположении Армян к переселению, объезжая сам все города и главныя селения.

Потом, выбирая способнейших из бывших при мне Чиновников, поручал им заведывать значительною частию переселения, наряжал в их команду младших Офицеров и отпускал сумму для вспоможения переселенцам. - Сии Чиновники составляли списки семействам, желающим переселиться, и под росписку выдавали им денежное вспоможение.

Когда партия была готова к выступлению, Чиновник, заведывающий переселением Ханства или многих Магалов, смотря по обстоятельствам, отправлялся с нею сам, или наряжал ОФицера, бывшаго при нем. При сих партиях находился малый конвой Козаков или пехоты; а по недостатку онаго заменялся некоторым числом вооруженных переселенцев.

Находясь почти всегда при выступлении партий, или - осматривая оныя на походе, получив, в местечке СОФЬЯНЬ изустное разрешение Вашего Сиятельства действовать по усмотрению моему на счет издержек, я видел между переселенцами изувеченных солдатских жен и вдов, обремененных семейством, не имевших средств для покупки скота, выдавал я сим несчастным денежное вспоможение, что и составляет большую часть расходов экстраординарной суммы.

Пристав вел порученную ему колонну в порядке и благоустройстве до границ России, и там сдавал ее местному Начальству, известив оное о прибытии своем.

Мне же доставлялись ведомости о числе выселенных семейств и о выданной сумме с росписками получавших.

Когда я приступил к делу, не замедлил встретить величайшия затруднения.

Армяне искренно желали переселиться; ко все их имущество состояло их домах, плодовитых садах и отлично возделанных полях. Должны будучи все покинут, они твердо надеялись, что в уважение большой их потери, Русское Правительство вознаградит их за оставленныя недвижимости, и тем доставит им средство к удобному переселению в пределы Империи и скорому водворению на месте.

Ваше Сиятельство полагали, что они могут продать недвижимость свою остающимся на месте Христианам или Магометанам; в случае же скораго выступления оставить для сего поверенных.

Но это не исполнялось. Персидское Правительство тайно запретило подданным своим покупку имений такого рода, и тем полагало остановить Армян на местах, или когда они, не смотря на то, захотят переселиться, Правительство получит оставшуюся после них недвижимость даром, и чрез то удержатъ в пределах Государства значительную сумму денег.

Хотя некоторые Персидские подданные сторговали малое количество Армянских имений, но потом отказались от действительной покупки оных. Следовательно, когда При покровительстве войск наших, Армяне не могли ничего сделать, повереные их еще менее в том успеют.

Имение Армян было весьма значительно, а сумма, выдаваемая им на вспоможение, не должна была превышать 10 рублей серебром на семейство.

В точности исполняя предписание Вашего Сиятельства, я не обольщал Армян тщетными обещаниями, но прямо говорил им, что они не найдут в областях Российских вдруг того, что оставляют в Персии; но что под сению всегда благотворной и единоверной Державы они могут быть уверены в благоденствии их потомства и собственном спокойствий.

Таковыя внушения, подкрепляемыя стараниями бывших при мне Гг. Офицеров, имели толь необыкновенный успех, что сначала Армяне Марагикские, а потом и Армяне всего Аддербиджана решились все покинуть, и почти все переселились в области России; даже из отдаленнаго Ханства Казбинскаго несколько семейств без всякаго прикрытия наших войск пришли и присоединились к переселенцам.

Столь неслыханныя пожертвования Армян сделали их совершенно бедными и уже почти все нуждались в денежном вспоможении.

Я должен был им оное делать, стараясь соблюсти строжайшую экономию, и сумма, выданная каждому семейству, в сложности менее 5 рублей серебром.

Марагнские Армяне подали первым пример действительной преданности. Но в начале Марта снег еще лежал на окрестных полях, и потому вьючный скот переселенцев не имел бы на дороге подножнаго корма. Это побудило меня приостановить отправление их и отправиться для личнаго донесения Вашему Сиятельству в город Тавриз.

И так, сделав все нужныя распоряжения и поручив псреселение Армян Ханства Марагскаго Коллежскому Ассессору Тамазову и Козловскаго пехотнаго полка Штабс-Капитану Войникову, я выехал 7 числа Марта из города Мараги, и 10 явился к Вашему Сиятельству в местечко СОФЬЯН, где, донося Вам о начале действий моих, получил от Вас лестное для меня одобрение и многия изустныя наставления, которыми потом и руководствовался.

10 Числа Марта я возвратился в Тавриз и 16, распорядив переселением тамошних Армян, отправился в округ Салмасский.

Около сего времени началось действительное переселение: из разных пунктов Аддербиджана выступили многочисленныя партии и направились к Араксу. — Магометане оказывали переселенцам величайшую ненависть, сопровождали их ругательствами и даже в некоторых местах бросали в них каменьями. — Но приставы почти всегда умели воздержать справедливый гнев и мщение переселенцев, а твердостию своею отвратить почти неизбнежное кровопролитие. — Что же касается до Персидскаго Правительства, оно не обращало никакого внимания на неистовые поступки своих подданных, надеясь, может быть, что это устрашит Армян и удержит их от переселения.

21 числа Марта я прибыл в укрепление Дильман (главный город Салмаса). Объезжая Армянския деревни Ханства Салмасскаго, был принят жителями с неописанным восторгом и изъявлением большой доверенности.

Поручив составление список Армян Салмасских первоначально Преосвященному Еноху, по неимению тогда при мне Офицеров, я выехал из округа Салмасскаго 22 Марта и 23 прибыл в Урмию, откуда предписал Полковнику, Князю Аргутинскому-Долгорукову, прибыть из города Тавриза и заведывать переселением Армян Салмаских.

В сие время вступил я в сношение с Г. Генерал-Майором Панкратьевым, и в областях, состоящих под ведением его, продолжая действия мои, неоднократно имел нужду в его помощи, и он всегда, по возможности, удовлетворял мои просьбы.

В Армянах Ханства Урмийскаго увидел я то же усердие и ту же доверенность. Персидское Правительство, видя мои успехи, не замедлило поставить мне новыя преграды.

Оно, сверх чаяния своего, увидело почти всеобщее переселение Армян, и почувствовало, сколь важна для него потеря великаго числа трудолюбивых подданных. Тогда, вопреки сделанным условиям, местное Правительства к находящиеся при мне агенты начали внушать Армянам о невыгодном переселении к Русским, уверяя, что они тотчас, по переселении, будут сделаны людьми крепостными, и вместе с сим будут лишены всех средств к выгодной жизни; что прежде, чем сделают прочное основание семействам своим, лучшие из них молодые люди будут взяты в солдаты, и прочее; но что, оставшись в Персии, освободятся на долгое время от всяких податей, и наконец предлагали Армянам, для удержания их на местах, более денег, нежели я мог давать им для переселения. — О чем тогда же я имел честь доносить Вашему Сиятельству.

Я принял все зависящия от меня меры, и народ Армянский пребыл непоколебим в намерении переселиться; но не смотря на все мои усилия, я никогда не мог в том успеть.

В городе Урмии пробыл я почти до выступления Российских войск, распоряжая песелением округов Урмийскаго, Салмасскаго и Хойскаго. — Переселение Армян Урмийских поручил я Коллежскому Ассессору Гамазову и прибывшему из Ханства Марагийского, за исключением четырех деревень, кои были поручены мною Майору, Князю Шаликову и Капитану Шабугатову, а в крепости Хой, по близости к границам России, отправил я первоначально Г. Подпорутчика Искрицкаго для приуготовления Армян к переселению.

Еще прежде сего из Ханства Марагинскаго были посылаемы мною надежные чиновники в Курдистан, — Они с величайшею опасностию успели выселитъ и оттуда несколько семейств; но чрез то злоба Куртинцев возросла до высшей степени. Они в денное время явно нападали на малыя партии Армян и грабили их и не допускали к переселению. — Я отнесся к Г. Генерал Майору Панкратьеву, и насилия сих разбойников были несколько приостановлены.

5 Апреля Г. Генерал Майор Панкратьев известил меня, что один курур туманов принят уже в Тавризе, и что вероятно около 20 Российския войска выступят из Урмии — Это принудило меня, по возможности, ускорить действия переселения.

Тогда чиновники Персидскаго Правительства прибегли к последней мере. Мамед Багир Хан, прибывший ко мне с письмом от Аббас Мирзы, жаловался, будто бы сам слышал от партии, состоящей из 400 семейств Урмийских Армян, что мы принуждаем их к переселению. Желая обличить его вероломство, я с сыном Народнаго Министра, Аскер Хана, отправился 12 Апреля к крепости Хой, и за агачь от оной, нагнав вышеупомянутую партию, мы допрашивали Армян, которые единогласно отвечали, что переселяются добровольно: "Мы лучше будем есть траву Русскую, чем хлеб Персидский"! сказали они сыну Аскер Хана, и я взял от него письменное свидетельство.

13 Апреля я прибыл в крепость Хой. Сделав там нужныя распоряжения, поручил исполнение оных Майору, Князю Шаликову, совместно с Подпорутчиком Искрицким, уже приготовившим все нужныя сведения, и 18 Апреля возвратился в укрепление Дильман.

20 Апреля прибыл в укрепление Дильман Мирза Массуд, первый Секретарь Его Высочества, Наследника Персидскаго престола. Он должен был присутствовать при переселении Армян Салмасских, и вручил мне письмо от Аббас Мирзы, в котором Принц упрекал меня в насильственном переселении Армян. — Я тотчас отвечал Его Высочеству и доказал, что чиновники Его делали на меня ложные доносы, приложив к письму моему свидетельство сына Аскер Хана. Мирза Масуд лично удостоверился в справедливости действий моих.

В последствии времени, имея надобность в деньгах для продолжения действий моих, я взял заимообразно у Г. Генерал-Майора Панкратьева три тысячи червонцев. Еще в разныя времена занял я от других лиц до двух тысяч червонцев, кои все возвратил из полученных мною от Вашего Сиятельства денег.

20 Апреля Российския войска выступили из области Урмийской.— Семейства, оставшияся для своих надобностей, потерпели разныя притеснения от местнаго Персидскаго начальства н принесли мне в том жалобу. Сие обстоятельство понудило меня стараться как можно скорее выселить Армян Салмасских и Хойских для того, чтобы и они не понесли подобнаго же угнетения.

И так действия переселения были мною ускорены; партии следовали безпрерывно одна за другою, и население области Аддербиджанской приметно уменьшалось.

Когда более 5000 семейств приближилось к Араксу — другим же было выдано денежное вспоможение, и уже ими израсходованное — я получил первоначально отношение Армянскаго Областнаго Правления, в котором оно извещало меня, что по недостатку хлеба, не может дать нужной помощи прибывающим переселенцам, и просило удержать их до собрания жатвы, — Вскоре же за тем Мая 8 дня, получено мною и предписание Вашего Сиятельства от 24 Апреля за № 926, о склонении большей части переселенцев особенно беднейших, идти в Карабах, где они могут быть во всем обезпечены; — о задержании некоторых на местах их жительства и о переселении не имеющих средств к прокормлению; каковое предписание было исполнено мною на счет тех, кои хотя и объявили желание переселиться, но еще не получили денежнаго вспоможения. О чем тогда же подробно доносил Вашему Сиятельству.

9 Мая я выехал из укрепления Дильман, и 10 прибыл в крепость Хой.

В сие время Г. Генерал-Майор Панкратьев объявил мне разрешение Вашего Сиятельства - оставить до 4 Штаб-Офицеров или прочих надежных чиновников для покровительства переселенцев в округах: Урмийском, Салмасском и Хойском. — Почему я немедленно объявил сию милость Вашего Сиятельства всем переселившимся и пересееляющимся Армянам и предписал Подполковнику, Князю Аргутинскому-Долгорукову, не спешить отправлением остальных частей семейств, но стараться задержать их до собрания хлеба.

Вскоре после того я получил известие из области Нахичеванской, что прибывшие в оную Армяне стоят еще лагерем и во всем претерпевают крайний недостаток. — Я решился испытать: не можно ли особыми распоряжениями на месте облегчит их участь, и потому, выехав 17 Мая из крепости Хоя, 19 прибыл в город Нахичеван.

Разсмотрев положение переселенцев, я отправил в город Эривань Коллежскаго Ассессора Гамазова с рапортом Армянскому Областному Правлению, в котором просил оное о скором водворении переселенцев на местах, и о подании им должной помощи. — По неимению же в Ханстве Нахичеванском казенных земель для поселения, старался я уговоритъ многих Армян поселиться в Ханствах Эриванском и Карабахском, и убедил их последовать моему совету; но видя Нахичеванское отделение, не имевшее никаких средств к вспомоществованию переселенцев (при всем усердии и деятельности 40-го Егерскаго полка Штабс-Капитана Неверовскаго, выдал я оному более двух тысяч червонцев.

21 Мая я выехал из города Нахичевана и 22 возвратился в крепость Хой.

Исполнял сколь возможно предписание Вашего Сиятельства, я приостановил переселение многих Армян до совершеннаго выступления Российскихъ войск.

Наконец, видя приближающееся окончание моих действий, и желая изустно объяснишь Вашему Сиятельству некоторыя подробности, я поручил распоряжать частию удержанных на местах переселенцев, находящемуся при мне надежнейшему чиновнику, Подполковнику Князю Аргутинскому-Долгорукову. 29 Мая выехал я из крепости Хой, и остановился в Нахичеване, продолжая путь свой чрез город Эривань. В оном сделал последния распоряжения, и 18 июня прибыл к действующему отряду, при городе Карс.

По взятии крепости Ахалцих, Вашему Сиятельству угодно было предписать мне 29 Августа отправиться в Эривань для составления подробнаго отчета о действиях моих и о расходе выданном мне суммы.

При всем разстройстве моего здоровья, я отправился для исполнения повеления Вашего Сиятельства; и, по прибытии в город ТИФЛИС, впал в тяжкую болезнь, от которой едва теперь получил некоторое облегчение.

Между тем получил я рапорт Подполковника Князя Аргутинскаго-Долгорукова, и хотя приложенныя при оном бумаги не заключают в себе всех сведений, нужных для составления полнаго отчета; но чтобы исполнишь немедленно приказания Вашего Сиятельства, я составил оный по этим бумагам и по имеющимся у меня сведениям, предписав ему о скорейшем доставлении ко мне дополнительных пояснений, которыя, по получении, буду иметь честь также представишь Вашему Сиятельству.

И так, начав действия мои 26 Февраля 1828 года, я окончил оныя 14 июня того же года, за исключением приостановленных на местах около 1500 семейств; почему и нельзя было до сего времени представить Вашему Сиятельству подробнаго отчета о израсходовании суммы, что и упомянуто мною в кратком поданном отчете при крепости Карс.

В продолжении всего времени получил я от Вашего Сиятельства четырнадцать тысяч червонцев и 400 рублей серебром; в том числе более 2000 червонных, выданных мною Нахичеванскому отделению, и с сими средствами переселил 8249 семейств Христианских.

Сию сумму, состоящую совершенно на ответственности моей, вверил я Капитану Дерубенке. Чрезвычайное усердие, точность и порядок в делах сего достойнаго Офицера заслуживают особеннаго внимания Вашего Сиятельства.

В приложенных бумагах, Ваше Сиятельство усмотрите, сколько семейств переселено каждым из чиновников, бывших при мне, и какую сумму они выдали на вспоможение; также сколько вышло Гг. Офицерам на столовый и прогонныя деньги и на экстраординарные расходы по назначению Вашему.

Представив Вашему Сиятельству весь ход действий моих, я смею присокупить, что населив приобретенныя Вами обширныя области, более восьми тысяч семейств народа промышленнаго и трудолюбиваго, Вы открыли для Государства новый источник богатства и решительно можно сказать, что как бы значительна не была сумма, издержанная на переселенцев, оная вскоре может с избытком быть возвращена Правительству. Вместо же пустынь, покрывающих теперь поля древней великой Армении, возникнут богатыя селения, а, может быть, и города., населенные жителями трудолюбивыми, промышленными и преданными ГОСУДАРЮ.

Будучи свидетелем всех пожертвований и преданности Армян к Престолу Российскому, я приемлю смелость просить Вашего Сиятельства, как виновника возраждающагося их счастия, обратить на них Ваше особенное внимание и не оставить ходатайствовать у Всемилостивейшаго Государя ИМПЕРАТОРА, О облегчении участи переселенцев и о способах к прочному основанию их новых жилищ, и тем довершить дело, человечеству и Государству полезное.

Исполнение столь лестнаго поручения, возложеннаго на меня Вашим Сиятельством, делаетъ эпоху в моей жизни.

В заключение долгом считаю доложить, что я сочту себя совершенно счастливым, ежели Ваше Сиятельство удостоите представить Государю ИМПЕРАТОРУ О награждении безпримернаго усердия и исполнения труднейших поручений, часто с опасностию жизни своей, находившихся при мне Гг. Штаб и Обер-Офицеров, также отличившагося Духовенства и жителем, которые много и ревностно способствовали переселению, и о утверждении некоторых из них в правах, коими они издавна пользовались в Персии.

Декабря 24 дня, 1829 г. город Тифлис.