Карамзин Николай Михайлович
Карамзин Николай Михайлович | |
Дата рождения: | 01.12.1766 |
Место рождения: | Карамзинка, Симбирская губ. |
Дата смерти: | 22.05.1826 |
Место смерти: | Санкт-Петербург |
Краткая информация: Русский писатель, публицист и историк |
Содержание
Биография
Сын помещика Симбирской губернии.
С 1784 года жил в Москве, где сблизился с масонами, оказавшими значительное влияние на формирование его мировоззрения.
В 1789-1790 годы путешествовал, за границей. Впечатления от поездки и отрицательное отношение к революции во Франции изложил в "Письмах русского путешественника". В 1791-1792 годы издавал "Московский журнал", ставший центром русского сентиментализма; в 1802-1803 годы - литературно-политический журнал "Вестник Европы".
Творчество
Карамзин - автор многих литературных произведений сентименталистского направления ("Бедная Лиза", 1792, и др.). В 1803 годы получил от царя поручение написать историю России и стал получать пенсион как государственный служащий. Одновременно активно участвовал в общественной и политической жизни. Представляя интересы реакционного дворянства, выступил с резкой критикой проектов государственных преобразований М. M. Сперанского. В "Записка о древней и новой России" (1811) защищал незыблемость самодержавия и необходимость сохранения крепостных отношений. Осудил восстание декабристов и одобрил расправу над ними.
В 1816-1817 годы вышли в свет первые 8 томов "Истории государства Российского" Карамзина, 9-й том - в 1821, 10-й и 11-й - в 1824, 12-й (кончается событиями 1611) - после смерти Карамзина, в 1829. Успех труда был необыкновенен: меньше чем в месяц был раскуплен весь тираж 3 тыс. экз. В связи с этим в 1818-1819 годы издание было повторено и в дальнейшем неоднократно переиздавалось.
Исторические взгляды Карамзина вытекали из рационалистического представления о ходе общественного развития. Решающую роль в истории, по Карамзину, играют великие люди. Поэтому все усилия Карамзина употреблял на раскрытие идейных и моральных мотивировок действий исторических личностей. Психологический анализ является для него основным приемом объяснения исторических событий. Карамзин видел в истории науку, призванную наставлять людей в их практической общественной деятельности. Этому политико-моральному назидательному значению истории он придал реакционно-охранительное содержание, направленное против антикрепостнических народных движений.
Карамзин - ярый защитник самодержавия. В "Записке о древней и новой России" он связал с самодержавием всю историю. Превратив самодержавие в определяющую силу, Карамзин создал периодизацию русской истории, полностью исходящую из истории самодержавия. Правда, он начал свою "Историю" с описания догосударственного состояния страны, но все это для него лишь предыстория, а настоящее "начало Российской истории" он связывает с "призванием варягов". Карамзин - последовательный сторонник норманской теории происхождения Русского государства. Отождествлял историю страны с историей государства, а историю государства - с историей самодержавия.
Однако Карамзин внес много нового как в понимание общего хода русской истории, так и в оценки отдельных исторических событий. Так, он ввел понятия монархии "единодержавной" и монархии "самодержавной"[1].
По-иному, чем его предшественники, Карамзин объяснил образование единого Русского государства. В противовес Татищеву, увидевшему в этом факте всего лишь "восстановление древней монархии", Карамзин оценил его как совершенно новую ступень в развитии Русского государства. Образование единого государства при Иване III он рассматривал как процесс, аналогичный процессу образования крупных централизованных государств в Западной Европе. Карамзин не удовлетворялся чисто рационалистическим объяснением исторических событий и в ряде случаев использовал так называемый прагматический взгляд на историю и историко-сравнительный метод, что ставило его на уровень передовой исторической науки того времени.
"История" Карамзин во много раз превосходила труды Татищева и Щербатова и своей источниковедческой основой. Карамзин впервые использовал громадное количество исторических документов, в том числе Троицкую, Лаврентьевскую, Ипатьевскую летописи, Двинские грамоты, Судебники, большое количество сказаний иностранцев и др. Извлечения из документов Карамзин поместил в пространных примечаниях к своей "Истории", которые долгое время играли роль своеобразного архива, не потерявшего полностью этого значения и в настоящее время, поскольку некоторые документы, вроде Троицкой летописи, оказались утерянными и об их содержании можно узнать лишь по примечаниям Карамзина. И как источниковед Карамзин намного превосходил Татищева и Щербатова. Ему были знакомы новейшие приемы критики источника и их научной публикации.
"История" Карамзина, написанная современным литературным языком, с ярким и образным изображением исторических событий, оказалась доступной для самых широких кругов читателей. Несколько десятилетий она была настольной книгой, по которой в России знакомились с историей.
"История государства Российского" знаменовала новый этап в развитии дворянского направления в русской исторической науке. Историческая концепция Карамзина стала официальной концепцией, поддерживаемой государственной властью. Из нее исходили и ее развивали М. П. Погодин и другие сторонники теории официальной народности, Н. Г. Устрялов, К. Н. Бестужев-Рюмин, Д. И. Иловайский и другие представители официальной историографии. Своим духовным отцом считали Карамзина и славянофилы. Отрицательно отнеслись к "Истории" Карамзина представители прогрессивного лагеря. Известны две эпиграммы, приписываемые А.C. Пушкину, высмеивающие приверженность к "самовластью" и воспевание Карамзиным "прелестей кнута", хотя Пушкин назвал "Историю" Карамзина "созданием великого писателя".
Библиография
Сноски
- ↑ Под единодержавием он подразумевал политический строй с наличием удельной системы, где "монарх" выступает как глава удельных князей. Самодержавием называл политически строй, в котором отсутствовали уделы, а "монарх" пользовался неограниченной властью. Это различие позволило Карамзину нарисовать более сложную политическую историю Древней Руси в сравнении с тем, что дали Татищев и Щербатов, для которых не существовало различий между великими князьями киевскими и московскими царями. В отличие от Татищева и Щербатова, видевших в удельной системе только движение назад и результат неразумной политики великих князей, деливших государство между сыновьями, Карамзин считал, что удельная система была феодальной и "сообразна с обстоятельствами и духом времени" и что она была свойственна всем странам Западной Европы, где "господствовали народы германские"